Московский Художественный театр отмечает 125-летие: забавные эпизоды из его истории

Все начиналось очень по-русски — с многочасового застолья в ресторане «Славянский базар», где в июне 1897 года состоялась эпохальная встреча основоположников, Константина Сергеевича Станиславского и Владимира Ивановича Немировича-Данченко. Первый — актер-любитель, руководил драмкружком, второй — преподаватель музыкально-драматического училища. Они объединили творческие цели и своих учеников в актерское товарищество — обсуждали проект целые сутки и ушли из ресторана только в 6 утра. Но зато с идеей создать первый «разумный, нравственный общедоступный театр», где актеры сами будут нанимать администрацию и выбирать художественного руководителя. Правда, дух демократии жил недолго…

И Я У ВАШИХ НОГ…

Новый театр еще не носил ни имени Горького, ни имени Чехова, не был поделен на доронинский и ефремовский. Но зерно раскола было посеяно. Конфликт Станиславского и Hемировича-Данченко начался из-за спектакля «Юлий Цезарь», который ставил Немирович-Данченко, а роль Брута играл Станиславский. Будучи в данной постановке лишь актером, Константин Сергеевич решил дать Немировичу-Данченко несколько советов по части режиссуры. Тут-то все и началось. После ссоры МХАТ фактически представлял собой два театра: труппу Станиславского и труппу Hемировича-Данченко. Среди собирателей театральных баек известна история о том, как труппа пыталась их помирить. Согласно плану инициативной группы, после спектакля «Царь Федор Иоаннович» (первая постановка МХАТа, которой и открылся театр 26 октября 1898 года) под музыку и аплодисменты на сцену справа из кулис должен был выйти Станиславский, слева — Hемирович-Данченко… Они должны были бы встретиться на середине сцены и в знак примирения пожать другу руки. Вначале все шло по сценарию: труппа выстроилась, заиграла музыка, корифеи двинулись навстречу. Но Станиславский подошел к середине чуть раньше. Hемирович-Данченко замешкался, в суете зацепился ботинком за ковер и растянулся прямо у ног Станиславского. Константин Сергеевич растерянно глядел на лежащего друга-соперника. А потом нашелся и съехидничал: «Ну-у-у, Владимир Иванович, зачем же так-то?» После этого они не разговаривали никогда. Как и Татьяна Доронина с Олегом Ефремовым после раскола МХАТа в 1987 году. Так что раскол и двоевластие — это тоже мхатовские традиции.

БУТЫЛКА ДЛЯ СУФЛЕРА

О МХАТе гуляет множество баек еще со времен Станиславского. Однажды в «Трех сестрах» Константин Сергеевич в роли Вершинина, забывшись, представился Василию Лужскому, игравшему Прозорова: «Прозоров». Тот от изумления хрипло ответил: «Как странно, я тоже».

Есть байка и про мхатовского суфлера, которого все звали просто Палыч. Все корифеи театра — Тарасова, Грибов — прошли через его руки. В старости Палыч сильно запил, иногда даже начинал дремать в своей будке и забывал подсказывать текст. В театре решили бороться с его пагубной привычкой. Палыча стали провожать в суфлерскую будку и как бы полушутя обыскивать. Заодно обыскивали и будку. После этого его запирали в будке.

Тем не менее после спектакля Палыч опять оказывался в стельку пьяным. Долго не могли понять, как это ему удается. Потом выяснилось: хитрый суфлер ко внутренним углам занавеса пришил два кармана: в один ставил бутылку, в другой — стакан. Когда в антракте занавес закрывался, то перед запертым в будке Палычем оказывалось все необходимое. Он выпивал, а к концу антракта клал все обратно в карманы.

Конфликты во МХАТе регулярно порождали забавные ситуации и рождали крылатые фразы. Например, Борис Ливанов — отец Василия Ливанова — тяжело переживал смену руководства в театре после прихода из «Современника» Олега Ефремова. «Я никогда не мечтал работать в театре «Современник», тем более в его филиале», — говорил он с обидой. Все последовавшие два года до самой смерти он просто не ходил в театр. Сидел дома и писал картины. Однажды ему позвонили из МХАТа и сообщили, что его «вызывает художественная часть». На что остроумный Ливанов ответил: «Передайте, что художественная часть не может вызвать художественное целое».

СКОЛЬЗКОЕ РУКОПОЖАТИЕ ТАБАКОВА

На сцене актеры, подуставшие от творческой рутины, часто разыгрывают друг друга. Большим мастером по части розыгрыша был Олег Павлович Табаков. Не поддавался на его розыгрыши только Евгений Евстигнеев, который сразу чувствовал подвох. Но однажды и он попался. В одной из сцен Евстигнеев и Табаков должны обменяться рукопожатиями. И вот Табаков набрал в ладонь вазелина и пожал руку Евстигнееву, который, однако, не только бесстрастно принял это рукопожатие, но и продолжил импровизацию. Моментально сообразив, как отомстить, Евстигнеев, как будто от избытка чувств, начал ласково гладить Табакова по голове измазанной вазелином ладонью… В антракте, оба скользкие, но довольные, долго отмывались.

НАДВОЕ

Горький против Чехова

В 1987 году МХАТ разделился на два театра — Московский Художественный академический театр имени М. Горького и Московский Художественный академический театр имени А. П. Чехова (позже — МХТ имени А. П. Чехова). Сегодняшним МХАТом имени Горького руководит Владимир Кехман, а МХТ имени Чехова — Константин Хабенский.

26 октября на сцене МХТ им. Чехова состоится праздничный вечер, посвященный 125-летнему юбилею Московского Художественного театра. Зрители увидят премьеру спектакля Дениса Азарова «9 ряд. 10, 11 место». Драматург Юлия Поспелова написала эту пьесу о том, что происходит в Художественном театре в разные годы — от его первых лет до сегодняшнего дня.